Камни, когда-то извлеченные из изделий,на перевале «Шах-заде» и сохраненные мною, тоже принесли мне достаточно весомую сумму, как, впрочем, и монеты с изображением Зевса, это оказался именно он. Но самым неожиданным для меня, оказался тот факт, что кулон с кроваво-красным рубином, когда-то заменивший христианский крест на цепочке, найденной в одном из сундуков, оказался с тайником. Ювелир, взявший его в руки, тут же нажал на известную ему кнопочку и под камнем обнаружился клочок бумаги, который ювелир тут же мне передал. На бумаге, обнаружился ряд цифр, указывающих на номер счета и пароль от него в одном из Швейцарских банков. Прекрасно понимая, что мне, даже учитывая то, что я являюсь потомком одного из сподвижников Мухаммеда ничего там не обломится, по совету своего адвоката, обратился в правление «JPMorgan Chase» — банка, где у меня хранились все сбережения.
В итоге, хотя с частью имеющихся на том счету денег, пришлось распрощаться, но тем не менее, большая часть, а именно восемнадцать миллионов долларов упало на мой счет. Как оказалось, этот счет принадлежал Николаю Константиновичу Романову-Искандер, Ташкентскому Великому князю. И кулон с камнем, был из числа конфискованных у него драгоценностей, переданых в Туркестантский банк, в городе Ташкенте. И вполне естественным было и то, что Швейцарские банкиры очень неохотно расставались с этими деньгами, особенно учитывая то, что наследников у Великого князя числилось более десятка человек, но вклад и договор был составлен таким образом, что получить его мог только человек, назвавший пароль, и предъявивший ту самую бумагу, что нашлась в кулоне с рубином. Но даже после предъявления оной и то возникли некоторые проблемы, которые удалось разрешить только отдав, почти треть суммы, за якобы не продленный вовремя договор. Впрочем, в противном случае, я бы не получил ничего, поэтому особой досады не испытывал. Хотя и подозревал, что эта сумма была поделена между швейцарским банком и ходатаями действующими от моего имени, из «JPMorgan Chase».
Все это происходило гораздо позже того, как я покинул Афганистан. Вначале же, я подыскивал себе место для дальнейшего проживания. Первоначально предполагалась либо Аргентина, либо Уругвай. Именно до Монтевидео, столицы этой страны и были взяты билеты на теплоход. Правда, по мере движения, я частенько сходил на берег там, где судно останавливалось достаточно надолго и осматривал достопримечательности тех мест, подыскивая себе возможное пристанище.
Кипр, был отметен сразу. Остров хоть и был достаточно удобным, но на него помимо основного греческого населения, претендовали и турки, и как раз сейчас, он был разделен надвое, как раз по середине своей столицы Никосии. И именно поэтому оставаться здесь, рискуя получить шальную пулю из-за угла, непонятно от кого, совершенно не хотелось.
Сицилия, куда наше судно зашло в следующий раз, тоже оставила мне не самые радужные воспоминания. Судно вначале бросило якорь в Сиракузах, а затем через двое суток стоянки, должно было отправиться в Палермо. Выяснив для себя, что в общей сложности наш сухогруз проведет здесь целую неделю, я сошел на берег в Сиракузах, и взяв в аренду спортивную «Лянчу-Бету 1973года» прокатился по острову до Палермо.
Разумеется, итальянский язык очень отличается от испанского, из-за чего я понимал от силы два-три слова из десяти произнесенных. Вдобавок ко всему итальянцы, говорят очень быстро порой проглатывая до половины слова, и помогая себе при этом жестами. Другой раз, это вызывало даже некоторые опасения. Так и казалось, что вместо ответа на заданный вопрос, собеседник отчаянно желает меня прибить. Его взмахи руками, наводили именно на эту мысль. Конечно имея за плечами знания семи языков, добавить еще один, не составляло бы особенных проблем, но честно говоря, мне здесь не очень понравилось. Вообще, создавалось впечатление, что здесь сплошь и рядом, одни бездельники. В Палермо я попал несколько раньше нужного срока и потому несколько дней прожил на берегу, в одном из семейных пансионатов, наблюдая за жизнью города и его обитателей.
Люди просыпаются здесь, когда солнце уже подходит к зениту, потягиваясь выползают из своих нор и часами сидят в какой-нибудь кофейне бурно выясняя подробности прошедшего футбольного матча или вышедшего недавно фильма с Адриано Челентано и Орнелой Мути. Причем, замечал одни и те же лица изо дня в день. И ладно если бы это были старики, так нет же молодежь! А вообще казалось, что весь остров застыл на каком-то уровне примерно пятидесятилетней давности. То есть, все что окружало меня, дома, сооружения и тому подобное, казалось построенным очень давно, а их обитатели, были как бы равнодушны, к чему-то новому. Самое многое, что можно от них ожидать, так это обсуждение какого-то события, но, чтобы самому заняться чем-то полезным? Все это напоминало топкое, вязкое болото и совершенно мне не понравилось.
Следующей остановкой оказался Танжер, город на побережье в северной части Марокко. Не знаю, что было тому причиной, но в моем сознании марокканцы, всегда занимали последнее место, и я был резко отрицательно настроен, против этих мест, причем настолько, что даже отказался сходить с судна, для осмотра местных достопримечательностей. Хотя насколько я помнил, единственной ассоциацией с этой народностью были мандарины появляющиеся в Союзе перед новым годом с ромбовидной наклейкой на каждом из них с нанадписью «Morоcco». Именно в этот момент, я и познакомился с Раулем Кастро, который тоже был резко отрицательно настроен против жителей этих мест. И с того момента, мы практически не расставались.
Сеньор Рауль, оказался очень интересным собеседником. Он с таким жаром, и такими живописными подробностями рассказывал о местах, где побывал в свое время, что я честно говоря стал очень завидовать его дару рассказчика. В свою очередь я и сам, не молчал, и рассказал ему свою историю, с некоторыми купюрами появившимися после общения с Зияд-беком, у пещеры Хира. Правда мое ораторское искусство, не шло ни в какое сравнение с даром моего собеседника, но тем не менее, мы достаточно сдружились и много времени проводили вместе.
Азорские острова, куда судно заходило в следующий раз, мне даже в какой-то степени пришлись по душе. Здесь было тихо, и спокойно. Сюда, можно было приехать на неделю, может быть месяц, чтобы отдохнуть душой от шумного города, хотя жить здесь постоянно, было бы невмоготу. Промышленности как таковой здесь не имелось, люди большей частью занимались сельским хозяйством и обслуживанием туристов. Этакая сельская пастораль. Возможно, когда буду находиться в предпенсионном возрасте, я и приеду сюда, но не сейчас. Вместе с Раулем и двумя кубинцами, выступающими в качестве его телохранителей, мы объехали пару островов, побывали у жерла знаменитого вулкана Пику, который совсем недавно извергался и даже слегка поддымливал в нескольких местах. Пообщались с местным населением, при этом учить Португальский язык совершенно не хотелось, а Рауль говорил на нем достаточно свободно. Здесь основным языком считается Португальский язык, и что интересно, меня, говорящего на испанском языке, понимали прекрасно, но я при этом практически не понимал того, кто говорит со мною. И в то же время любой текст, написанный на португальском, я воспринимал как родной. Вот такие языковые парадоксы. Как мне объяснили позже, португальцы, во-первых, глотают окончания слов, во-вторых, некоторые сочетания символов, произносят иначе, хоть письменность обеих языков идентична. Поэтому испанский выговор ими воспринимается достаточно легко, а вот мне оказалось понять их уже сложно.
Бермуды — множество островков, объединенных в один достаточно компактный агломерат. Шумный, грязноватый и многонациональный. Хотя большей частью тут проживают чернокожие потомки бывших рабов, и выходцы из Индии или Азии. Основной язык английский, но можно услышать еще с десяток наречий и языков. Жить здесь довольно сложно, хотя бы из-за того, что ничего своего, разве что кроме рыбы, выловленной в окрестностях здесь не имеется. Все — продукты питания, инструменты, мебель, строительные материалы и топливо, привозное. Кроме того, нет ни единого не ручья, ни колодца. А крыши всех домов устроены так, чтобы перенаправлять дождевую воду не на землю, как это делается практически везде, а в подвалы домов, в каждом из которых находится емкость, предназначенная для сбора дождевой воды. Поэтому все крыши местных домов белого цвета и напоминают собой лесенки. Разумеется, на острое работают опреснители, но опресненная вода считается слишком дорогой, учитывая то, что топливо для их работы, тоже приходится доставлять на остров, хотя, наверное, используют и ее. Видел в районе залива Франкса несколько полей засаженных какой-то травой, но в масштабе островов это можно сказать приусадебный участок, чисто для собственных нужд. Конечно имея деньги можно устроится где угодно, но. Вдобавок ко всему, по законам Бермудских островов на семью можно иметь не больше одного автомобиля. А у меня их сейчас в гараже целых четыре, просто напросто не могу устоять перед техникой, тем более, что такая возможность у меня есть.
